Читать книгу "По ту сторону чуда. Фантастико-юмористический детектив - Андрей Буторин"

– Ну, скажу, что-нибудь, в чем я уверен, а окажется, что я заблуждался.

– Так это и называется заблуждением, а не враньем.

– А, ну тогда ладно, – чуть-чуть успокоился Брок. – Тогда пойдемте и впрямь в комнату. Ноги не казенные. Набегался сегодня… – И он первый прошел в дверь и направился к любимому дивану. Плюхнулся, откинулся на спинку, вытянул ноги и блаженно зажмурился.

Саша и Мирон предпочли стулья по разные стороны круглого стола, на который Ирина Геннадьевна водрузила вазу с подаренными гвоздиками. Затем подошла к дивану и села рядом с Броком.

– Я вас слушаю, Мирон, – кивнула она.

– Да я… как бы… – часто заморгал парень, снял очки и начал их протирать.

– А вы не смущайтесь, мы ж, как я понимаю, теперь почти родственники.

– Мама! – подскочила Сашенька. – Зачем ты папин бред повторяешь?!

– Саша, не надо так об Олеге Константиновиче, – тихо, но столь проникновенно попросил вдруг Мирон, что все невольно замолчали. – Ирина Геннадьевна, я все вам сейчас расскажу. Всю правду.

Глава 10. Мирон рассказывает все, а Брок сетует на свою любовь к справедливости

Мирон стал рассказывать. Местами спотыкаясь, временами краснея, но он поведал хозяйке квартиры, как и обещал, всю правду. По крайней мере то, что он ею считал. А именно – ту самую историю, что слышали уже из его уст Брок и Сашенька.

Сыщик, выслушивая исповедь парня, несколько раз вскакивал, порывался протестовать, вставить что-то, пояснить или оспорить, но всякий раз, натыкаясь на суровый взгляд супруги, вновь опускался на диван.

Сашенька тоже слушала юношу нервно, трясла головой, фыркала, закатывала синие глазки, но перебивать не пыталась, понимая, чем это чревато. Уж слишком серьезно была сегодня настроена мама.

А Ирина Геннадьевна и впрямь выглядела строго. Даже сурово. И когда Мирон замолчал, спросила таким тоном, что у присутствующих появилось желание вскочить, вытянуться в струнку и выпалить что-нибудь вроде «Никак нет!», «Не могу знать!», «Не вели казнить!» или нечто подобное:

– Это все очень интересно, молодой человек. Но меня интересует совсем другое. Вы являетесь женихом Александры?

– Не могу знать, – все-таки вырвалось у Мирона. Правда, тихо и не очень уверенно.

– А кто может? – удивилась Ирина Геннадьевна.

– Я, – затряс вытянутой рукой Брок, – я могу!

– Ну, ладно, давай ты, – смилостивилась супруга.

– Видишь ли, Иринушка, – обрадованно подскочил сыщик, – все, что ты сейчас услышала – лучшая иллюстрация душевного, так сказать, состояния несчастного юноши. Я не собирался тебя травмировать и попросил его не рассказывать тебе того, что он рассказал… Увы, но так уж вышло. Может, оно и к лучшему. Во всяком случае, теперь стало ясно, кто останется без ужина.

– Олег, – нахмурилась Ирина Геннадьевна. – Во-первых, это вовсе не ответ на заданный мною вопрос. Во-вторых, не понимаю, на чем основывается твой вывод?

– Ну… как же? – растерялся Брок. – Ведь это такое вранье, что сильнее у нас с Сашенькой не получится. Как бы мы ни старались.

– Лично мне это враньем не показалось, – посмотрела на сыщика жена. – Но ты опять увиливаешь от ответа! Так является ли этот юноша женихом нашей дочери?!

– Боже мой, Ирусик, да откуда же? – взмолился Брок. – Какой еще жених, если у него с головой не в порядке? Или с порядочностью. Ну, сострил я, каюсь, назвал его так пару раз… Так то ж исключительно смеха, так сказать, ради. – И сыщик попробовал хихикнуть. Но поддержки со стороны жены не получил. Напротив, та лишь раздраженно поморщилась. И посмотрела на дочь:

– Давай, теперь твоя очередь.

– Не врать? – покраснела вдруг Сашенька и словно закаменела.

Броку отчего-то стало очень страшно. Он вскочил и замахал руками:

– Врать-врать-врать!..

– Все!.. – поднялась внезапно Ирина Геннадьевна. – Идемте ужинать. Одиннадцатый час уже, а вам все бы трепаться. – И она решительным шагом проследовала на кухню.

Остальные же просто-напросто впали в ступор.

Первым из него, как и подобает настоящему хладнокровному сыщику, выпал Брок.

– Чего это она? – спросил он.

– Пошла ужин греть, – ответила Саша.

– А-аа! – протянул Брок.

– Она мне поверила… – прошептал все еще находящийся в некой прострации Мирон.

– Коне-е-ечно! – закивал сыщик. – Ну, разуме-е-еется!.. Чему же тут не поверить? Типичный, знаешь ли, случай.

– А и хорошо, что все так вышло, – тряхнула белыми прядями Сашенька. – Никому не пришлось врать. И мама оказалась умницей. Очень-очень понятливой. Как всегда, впрочем. – Девушка загадочно улыбнулась и бросила взгляд на Мирона. Тот вспыхнул ярче лампочки. Но промолчал.

– Почему понятливой? Чего понятливой? – завертел головой Брок. – Чего вы переглядываетесь и краснеете как барышни перед женихами? Ой, тьфу!.. – сыщик высунул язык и шлепнул по нему краем ладони. – Что-то я и впрямь того… заговариваюсь сегодня.

– Не только сегодня, но… Пойдем-ка ужинать, папочка, – вновь стала обычной Сашенька, чем несказанно порадовала Брока. И он, довольный, кивнул и поднялся с дивана. А затем посмотрел на Мирона взглядом, полным снисходительного прощения: – Ну что, клиент, пошли ужинать?

– С удовольствием, Олег Константинович, – неожиданно улыбнулся юноша. Чем стал вдруг очень симпатичен сыщику.

– Эх, фантазий бы тебе поменьше, – положил ему ладонь на плечо Брок, – цены б тебе не было! Точно бы взял в помощники. Может, одумаешься?

– Папа, хватит! – притопнула Сашенька. – Даже мама ему поверила, а ты все упираешься. Пошли ужинать, а то я умру сейчас от голода. И ты, между прочим, будешь виноват.

– А кто же еще? – развел сыщик руками и философски вздохнул.

Ужинали молча – услышанное-пережитое обдумывали, да и есть очень хотелось. Все-таки ужин выдался поздним.

Лишь когда Ирина Геннадьевна подала чай, она же первой и нарушила затянувшееся молчание.

– Так вы, Мирон, по батюшке Игоревич?

– Да зачем же? – смутился юноша. – Можно просто Мирон.

Брок крякнул, но ничего не сказал. И впрямь, молод еще очкарик для отчества.

– Да я не к тому, – махнула ложечкой хозяйка. – Просто папу вашего, стало быть, Игорем зовут.

Сыщик опять крякнул. Очень уж ему хотелось поддеть супругу. Дескать, тоже в сыщики пора, с такой-то неженской логикой. Но воздержался. Да и Мирон опередил.

– Звали, – печально произнес парень. – Игорем Мироновичем. Да-да, меня в честь деда…

– Погодите, – зазвенела о чашку ложечкой Ирина Геннадьевна. – Вы простите меня, Мироша, но почему «звали»? Разве он…